Хлеб и письма блокадного Ленинграда

Шестнадцать тысяч матерей
пайки получат на заре —
сто двадцать пять блокадных грамм
с огнем и кровью пополам.

Ольга  Берггольц

Рецепт хлеба ужасал своим составом - обойная пыль, жмых, целлюлоза, ржаная обойная мука крупного помола, выбойки из мешков, вода. И добавки, что было под рукой – хвоя, трава, почки, опилки… Форма для выпечки смазывалась соляровым маслом. Другого попросту не было. Готовый хлеб резался на кусочки, весом 125 грамм. Суточная норма на одного человека.

Перед тем как взять город в кольцо, немецкие бомбардировщики разбомбили продовольственные Бадаевские склады. Разом сгорело более 3 тысяч тонн муки, 2,5 тонн сахара, запас круп. И хотя этого хватило бы всего на несколько дней, все равно взять другие продукты было не откуда – на долгих 872 дня Ленинград окружили немцы. Население большого города было обречено на долгую и мучительную смерть.

Тот пожар лениградцы тоже не забудут никогда - он был грандиозный, его не могли потушить в течение пяти часов. На следующий день, к сгоревшим складам потянулись люди. Они собирали остатки крупы, отковыривали вместе с землей расплавленный сахар. Этот пожар породил панику, с магазинных полок мгновенно исчезли все продукты. 

Фото pinterest.ru

Еще в июле были введены продуктовые карточки. С сентября хлебная порция начала снижаться, а рецепт хлеба видоизменяться. Вход шло все – лебеда, сосновый луб, отруби, любая мука, которую удавалось найти. Доставали ее даже со дна Ладожского озера из затонувших машин и подвод, которые, по «Дороге жизни», везли продовольствие в город.

Рецепты хлеба разрабатывались специалистами Центральной лаборатории Ленинградского треста хлебопечения, которые в прямом смысле творили чудеса, придумывая самые немыслимые варианты.

Рабочая норма составляла 500 граммов хлеба, иждивенческая - 250 граммов. Для служащих и детей - 300 граммов. Затем ситуация ухудшилась, стали подделываться продуктовые карточки. Норма хлеба снизилась. Иждивенцы, а это, в основном, были старики и дети, стали получать всего лишь 125 граммов.

Сегодня, 27 января, отмечается День полного освобождения Ленинграда от нацистской блокады. В честь этого в стране проходит акция «Блокадный хлеб», на которой рассказывают о том, как жили, вернее, как выживали, люди в кольце смерти. Жили и не сдавались. И даже писали письма на «большую землю».

«Только вчера послала тебе, мой мальчик, письмо. А сегодня вечером пишу снова. Знаешь, Пашенька, я давно хотела написать тебе РАДОСТНОЕ письмо. Думала, что так и не смогу. Смерть папы, бабушки, Валечки. Казалось, ничего в жизни не обрадует меня, кроме встречи с тобой. А сегодня был день чудес, радостных, нежданных.

Поверишь, я была на праздновании дня рождения Пушкина! Музей был закрыт с начала войны… И вдруг, получаю розовенький листочек — приглашение в музей! Пришло восемь человек из близлежащих домов. Выступали Вс. Вишневский, В. Имбер и Николай Тихонов. С какой пронзающей душу верой Вишневский сказал: «Голод уйдет! Поверьте: мы победим!» В. Имбер читала «Памяти Пушкина». На бюсте Пушкина был венок, настоящий, из живых цветов. А я вспоминала, как малышом ты потерялся в музее и я с трудом отыскала тебя у этого самого бюста.

Ты тогда сказал: «Я с каменным дядей гулял!» Помнишь!? Знаешь, сынок, нас было 8 человек. Всего. Но мы были в центре Вечности… и Бессмертия. Жизнь будет! Она бесконечна. Дом Пушкина не пострадал. Бомба упала в Мойку и не взорвалась! Есть в мире места, неприкасаемые, хранимые Свыше! Я, Пашенька, пока не очень хорошо хожу (только не волнуйся – ничего серьезного), а из дома Пушкина пошла (первый раз) на Стрелку. Силы появились! А день какой сегодня чудесный! Солнце! Нежная зелень деревьев! Ах, какое чудо!!! Ты не представляешь, Румянцевский садик разбили на квадратики… под огороды! А на набережной разрыхлили газон для ЦВЕТОВ!

Милый, меня так взволновал запах парной земли… Я целыми пригоршнями подносила ее к лицу и до головокружения вдыхала ее запах — запах жизни! Господи, скоро я увижу ЦВЕТЫ! Павлик! Какие у нас ЛЮДИ! Город, в котором сажают в блокаду цветы, победить нельзя! Вернулась домой. Зашла Зинаида Васильевна. Рассказала, что весь персонал их детского дома собрался, чтобы посмотреть драку двух мальчуганов. Представляешь, они ДРАЛИСЬ! Женщины плакали от счастья. Дети молча лежали, только с трудом начали вставать. И вдруг….ДЕРУТСЯ! И не из-за еды! А свои мальчишеские отношения выясняют.

Ожил маленький народ! Победа! Еще какая победа! Вечером у меня стала кружиться голова. Тетя Дуся (бывшая лифтерша — помнишь её?) говорит: «От слабости, Лексевна, поди, долго не протянешь».

— А я ей : «От радости!»

— Не поняла, посмотрела, словно я умом тронулась. А я, Павлик, поверила сегодня, что у нас будет ЖИЗНЬ. И ты вернешься, сынок! Я это ЗНАЮ, ЗНАЮ, ЗНАЮ! Только не узнаешь ты нашей квартиры. Сожгли все, что горело, даже паркет. Ничего — наживем!

А вот твою комнату не тронули. Там все так, как было. Даже листочек из блокнота и карандашик, оставленный тобой на письменном столе. Мы с твоей Лелей (чудесная девочка) часто сидим у тебя в комнате… С ТОБОЙ! Твоя Леля давно мне дочь. У меня — никого. У нее — тоже. Один свет на двоих — твое возвращение. Без нее, моего Ангела Хранителя, я эту зиму не пережила бы. Теперь-то точно доживу и внуков поняньчу. Не выдавай меня, сынок, Леля рассердится. Но в такой особый счастливый день проболтаюсь. У каждого ленинградца есть сумочка, баульчик с самым ценным, с которым не расстаются.

А знаешь, что у Лели в сумочке, кроме документов и карточек? Не догадаешься!!! Узелок со свадебным платьем и туфельками, которые ты ей купил 20 июня 41 года! Голодала, а на хлеб не поменяла. Знает, девочка, что наденет свой свадебный наряд! Волшебная наша девочка!

Видишь, сынок, получилось!!!! у меня РАДОСТНОЕ письмо. Будем жить, Павлик, уже втроем. И внуки у меня будут. Красивые и добрые, как ты и Леля! Целую тебя, мой ненаглядный мальчик, кровиночка моя, надежда, жизнь моя! Береги себя, сынок! Мне кажется, что прожитый сегодня СЧАСТЛИВЫЙ день — Божье знамение.

Твоя мама 6 июня 1943 г.».

Через два дня, автор этого письма, Вера Алексеевна Вечерская, умерла. А ее сын Павлик вернулся.

А это письмо без военной цензуры было найдено сотрудниками Устюженского краеведческого музея (Вологодская область)  при разборке архива представительницы старинного дворянского рода, преподавателя музыки Натальи Томиловской.

«Дорогая Наталья Михайловна! Живы ли Вы? Я пока жива, но, наверно, это письмо будет последнее. Вы не можете себе представить, что мы все в Ленинграде представляем из себя. Живые мертвецы, едва двигающиеся… Я только молю Бога, чтобы поскорее умереть, на душе все время такое отчаянье, что готова лишить себя жизни. Если бы не мой возраст, я не задумывалась бы это сделать. В таком ужасе мы живем. Мертвецов не хоронят в гробах, а зашивают в тряпку и на тележке собственными силами переправляют на пункты, где целыми штабелями отвозят в траншеи. Я живу сейчас одна в ужасных условиях.

Единственная отрадная минута, когда вспоминаю об Устюжне, и сейчас бы с удовольствием эвакуировалась бы к Вам, но не знаю, можно ли проехать и какова у вас в Устюжне жизнь. Здесь мы обречены на верную смерть, конечно, не «головки». Все болеем цингой, десны опухли лиловой опухолью, ноги не идут. Кто еще может двигаться, то только при помощи палки. Вы бы меня, дорогая, не узнали - это еле живой скелет. Что мы переживали зимой, Вы себе и представить не можете: от бомбежки падали дома. Ленинград - это город развалившихся домов…

Фото www.krassever.ru

Напишите об Устюжне поподробнее. Можно ли приехать? Есть ли где остановиться? Наверно, город переполнен беженцами из Ленинграда… Мы, иждивенцы, получаем 300 гр. хлеба, голод царит такой, что, наверно, с сотворения мира не было таких ужасов, какие мы видим сейчас здесь. Окна у меня от бомбардировок все повылетели, вместо стекол вставлены фанерки. Свет проходит только в маленькую щель, живу не в комнате, а в гробу. Счастливая Вы, дышите свежим воздухом.

Наверно, тоже голодаете, но все-таки не так, как мы. У нас нет ни света, ни воды, ни уборных. Ой, как тяжело, дорогая, Вы себе представить не можете. Ответьте, дорогая, сразу, может быть, Ваше письмо застанет меня еще в живых.

Целую Вас крепко-крепко, может быть, в последний раз. Любящая А. Орловская».

«Война не окончена, пока не похоронен последний солдат», – эта крылатая фраза, которую произнес великий русский полководец А.В.Суворов актуальна и сегодня. Ведь живы еще те, кто помнит весь ужас прошедшей войны. 

Напишите ветерану письмо или подпишите открытку. 

Почта России советует делать это так:

Адрес необходимо писать разборчиво. Адрес получателя нужно писать в правом нижнем углу отправления. Адрес отправителя — в левом верхнем.

В адресе указывают:

- Полное имя получателя (в формате «Фамилия Имя Отчество») или название организации (краткое или полное).

- Название улицы, номер дома, номер квартиры.

- Название населенного пункта.

- Название района, области, края или республики.

- Название страны.

- Номер а/я, если есть (в формате «а/я 15»).

- Почтовый индекс по образцу:

При отправке в национальные республики и за границу Для национальных республик РФ

Данные отправителя и получателя можно писать на государственном языке соответствующей республики при условии их повторения на русском языке.

Для отправлений за границу: данные получателя нужно писать латинскими буквами и арабскими цифрами. Можно написать адрес получателя на языке страны назначения. Наименование страны назначения в любом случае нужно указать и на русском языке тоже.

Как наклеивать марки

Марками можно оплачивать открытки, письма и бандероли по России и за границу. Общий номинал марок, наклеенных на отправление, должен покрывать его стоимость.

Стоимость простого письма по России весом до 20 г — 23 руб. Стоимость простого письма за границу весом до 20 г — наземным транспортом - 45 руб., воздушным транспортом – 50 руб. Стоимость простой открытки по России — 18 руб. Стоимость простой открытки за границу — наземным транспортом - 45 руб., воздушным транспортом – 50 руб.

Стоимость других отправлений можно рассчитать с помощью калькулятора стоимости отправки писем, посылок.

Марки нужно наклеивать в правый верхний угол адресной стороны конверта, открытки, упаковки. Если этот угол занят, наклейте марки чуть ниже. Иногда марка может быть напечатана прямо на конверте или открытке.

А открытку можно взять любую - главное в этом деле внимание к человеку!