Марочный лист от художника Уорхола

Этот год стал годом 35-летия со дня смерти крупнейшего художника авангардиста ХХ века Энди Уорхола (1928 – 1987). Его жизнь – это увлекательный роман со множеством тайн и секретов. И среди этих секретов, конечно же, есть и почтово-филателистические.

Все кажется мистическим и загадочным в биографии этого человека. Его по праву считают самым феноменальным и таинственным среди современных живописцев и дизайнеров.

Интересно, что как только советская пропаганда начала ругать его, на ниспровергателей творчества художника словно навели порчу: авторы, которым было поручено разоблачать Уорхола, не умели правильно произнести имя выдающегося дизайнера. И как они только не пытались выговорить его фамилию – Варгал, Воргол, Хворал, Уалгар и даже Волгарь (словно он с берегов Волги). Это имя “не давалось” критикам, словно силы судьбы не хотели, чтобы имя знаменитого художника кто-то упоминал неуважительно.

Но после эпохи ненависти к великому дизайнеру началась его реабилитация. Первая выставка Уорхола состоялась в 1999 году в Эрмитаже. В 2005 году работы художника приняла у себя другая сокровищница искусства – Русский Музей в лице своего филиала – Мраморного дворца. Жаль, что на выставке не продавались филателистические материалы, ведь Уорхол с юности активно пробовал себя в почтовой графике. Открытки, оформленные в стиле ярчайшего представителя нью-йоркской школы дизайна, могли бы заполнить целую музейную витрину.

Имя Уорхола стало появляться в нашей литературе с начала 1970-х годов. Читатели старшего поколения помнят книги “Политиздата” о буржуазном искусстве. Через отрывочные упоминания в этих книгах и пришел к нам Энди Уорхол. Поначалу никто не вдумывался в разночтения, связанные с написанием его непростой для русского уха фамилии. Мало кто задавался вопросом, а зачем нам этот странноватый художник (хотя авторы брошюр в предисловиях четко указывали: это нужно советскому читателю для того, чтобы знать, с чем вести борьбу).

Может быть, это и хорошо, что работы Уорхола печатались в мизерных количествах и “на борьбу с ним” так почти никто и не поднялся. Немалую роль в популяризации его оригинального стиля сыграла книга журналиста В. Кукаркина “Буржуазная массовая культура”. Там анализировался портрет Мэрилин Монро, в котором художник применил ядовитые яркие цвета, словно перед нами негатив цветной фотографии (эта манера очень быстро укоренилась в почтовой графике многих стран). В пику пропагандистам советские любители искусства полюбили этот портрет, а специалисты по аномальным явлениям стали разлагать изображение Монро на энергетические поля и сгустки тонкого мира.

Официальная идеология обвиняла Уорхола в страсти к наживе. Из слов пропагандистов получалось, что маэстро просто-напросто является олицетворением "погони за денежным мешком", но порой в советских книгах давалось некоторое общее представление о творчестве художника. А это все же лучше, чем ничего.

Уорхол был талантливым экспериментатором. Сам факт, что он пробовал соединить вместе разные технические приемы, доказать самостоятельную ценность негатива, как выразительного изображения, помирить дизайн с кино и телевидением, так что картины стали походить на огромные кинокадры, проявляется во всем – в технике его работ, в выборе самых современных тем и в удивительных литературных текстах, которых он оставил немало.

Эндрю Вархола родился ровно 94 года назад – в 1928 году в городе Питтсбурге в семье эмигрантов из Чехословакии. Отец будущего художника был рабочим. Он рано проявил тягу к изобразительному искусству. В детстве он создавал рукописные книги – повести и сказки, которые иллюстрировал сам. Затем выбрал изобразительное искусство в качестве профессии и поступил в Институт Карнеги по специальности “художник-оформитель”.

Шли годы и Уорхол стал последователем знаменитой нью-йоркской школы дизайна. В семидесятые годы прошлого века титаны этой школы поразили мир свободой художественной мысли. Своими дизайнерскими открытиями они волновали умы многих фотографов, ювелиров и модельеров.

У Уорхола было несколько любимых тем и мотивов. Они варьируются на протяжении всего периода творчества художника, переливаясь разными гранями и претерпевая сложные эволюционные процессы. Так, например, Уорхол рано пришел к философскому освоению денежного мотива в искусстве. У этого пласта творчества художника очень интересная история. Одна журналистка как-то спросила к Уорхола, что он любит больше всего на свете. "Деньги", – не задумываясь сказал художник. "Вот и рисуйте деньги", – посоветовала журналистка. Он и стал это делать, причем добился в изображении купюр больших успехов. Панно Уорхола, имевшие в основе огромные американский купюры, стали в нашей критике одним из капиталистических символов.

Несмотря на то, что многие считали Уорхола “высоколобым” художником, он был прост и доступен в повседневном общении. Будучи сыном рабочего, он присвоил своей роскошной студии в Нью-Йорке название “Фабрика”. И Уорхол действительно создал фабрику по производству запоминающихся произведений искусства.

Вместе с тем круг знакомств художника был в высшей степени элитарным. Он много и с большим интересом изображал знаменитостей, группируя их портреты в графические циклы. Широчайшую известность приобрели портреты Мэрилин Монро и Элизабет Тэйлор. Есть у Уорхола и цикл "Знаменитые евреи ХХ века", в который вошел портрет Гертруды Стайн – основательницы знаменитого художественного кружка, в который входили Пикассо, Матисс, Жан Кокто, Илья Эренбург. Впоследствии у художника произошла размолвка с крупнейшим американским драматургом Артуром Миллером (его портрет входил в этот цикл, посвященный знаменитым евреям), но это не испортило его отношений с другими знаменитостями.

Уорхол продолжал быть звездой первой величины. Уорхола связывает с Россией хотя бы то, что он создал портреты Ленина, Брежнева и Рудольфа Нуриева. Составить относительно полную историю контактов Уорхола с русской культурой очень сложно – никто и никогда систематически не знакомил советских любителей искусства с творчеством художника. Упоминания о нем в брошюрах о массовой культуре порой носили случайный характер – пропагандистам было очень удобно лягнуть современного авангардиста, который находится более чем далеко и не сможет никому достойно ответить. Да он и не читал по-русски. Между тем во всем мире его творчество связывали с самыми смелыми открытиями в области цвета и композиции, почтовые дизайнеры искали в его работах энергетические поля и облака и переносили их на марки и конверты.

Однако несмотря на влияние Уорхола на почтовую графику многих стран мира пока что бесполезно искать упоминания о художнике в нашей филателистической литературе. Нет в русском языке и филателистического термина “вархолианская аранжировка марок”, а ведь именно так называют филателисты-хронологи такое явление, когда марки разных цветов с портретом того или иного монарха хочется расположить в коллекции не по номиналам и даже не в хронологическом порядке (по годам выпуска), а в соответствии с законами цветовой гармонии. Скажем, сначала светло-оранжевые, а потом тёмно-оранжевые. И мы позволим себе предположить, что у этого явления большое будущее.

Вспомним конец советской эпохи. В СССР по отношению к Уорхолу установился какой-то пренебрежительный "протокол упоминания" – в книгах вскользь говорилось о пристрастии мастеров поп-арта к денежному мешку. Создавалось впечатление, что крупнейшие художники США действительно сидят на этом мифическом мешке и мечтают туда “горсть золота накопленного всыпать“. И разве при этом было важно, как пишутся те или иные фамилии или названия? Главным для “Политиздата” и Агентства печати “Новости” было одно – осудить буржуазное искусство. Отсюда и многочисленные варианты написания фамилии художника.

Открытие советским рентгенотехником Семеном Кирлианом феномена электромагнитного фантома, который окружает все живое и даже наблюдается в течение некоторого времени после смерти человека, вызвал живейший интерес не только физиков, но и ученых-гуманитариев. Ведь это был прямой путь к утверждению, что существует бессмертная душа. И она действительно “отлетает” не сразу. Получалось, что С.Кирлиан – первый человек на Земле, которому удалось сфотографировать человеческую душу (правда, так говорят поэты и художники, а не физики). Это открытие стало мировой сенсацией. Оно оказало огромное влияние на изобразительное искусство, ведь теперь стало понятно, почему авангардисты так видоизменяют формы человеческого тела – ведь они изображают не физическое тело, а энергетическое облако.

Так поступал и Уорхол. Изображенные им знаменитости имеют контур переменной толщины, словно контуры изображенного человека или предмета источают какую-то особенную ауру – это своеобразная дань “кирлианову свечению”. Этот стиль повлиял на оформление множества портретных марок многих стран мира.

Американские дизайнеры использовали модную тогда технику шелкографии для печатания крупноформатных портретов. Манера Уорхола магическим образом соединилась с техникой шелкографии и быстро распространилась в странах Запада, породив некий интернациональный стиль. Этот стиль просто не мог не проявиться в почтовом дизайне. Уорхол быстро стал всемирно известным художником.

В 1968 году Уорхол стал жертвой жестокого покушения. Феминистка Валерия Соланос давно вынашивала план расправиться с художником. Она основало феминистское общество, которое носило грозное название “Общество по уничтожению мужчин” (сокращенно ОПУМ). В августе 1968 года Соланос разрядила в Уорхола револьвер. “Вы, мужчины, не должны существовать! Вас не должно быть!”, - кричала террористка.

Выстрелы оказались не смертельными, художник выжил. А вот грубая советская пропаганда была не менее ядовитым выстрелом в творца. От нашего читателя скрывали, что Уорхол создал свой художественный музей, в котором хранились отнюдь не его консервные банки и шелкографские оттиски, а произведения классического искусства разных эпох (коллекцию, собранную в этом музее, можно проиллюстрировать марками и в будущем филателисты обязательно сделают это). И кто не хотел восхищаться поп-артом, мог смотреть классику. Уорхол всю жизнь оставался самим собой, даже под пулями террористки и под прицельным огнем критики завистников.

Очень интересно, что приемы Уорхола узнаются при рассматривании марок и открыток Польши, Болгарии и некоторых африканских стран. Мы имеем в виду выпуски 1970-х годов на общественно-политическую тематику, в которых видны свойственные творчеству Уорхола резкие цветовые контрасты и несовпадение контуров предмета с цветовым пятном. Эти приемы встречаются и на современных марках Польши и других стран.

А.П. Дьяченко, филателист
Член Союза Учёных Санкт-Петербурга,
Член Ассоциации Искусствоведов (AIC)